Удивлявшие окружающих
способности Пифагора раскрылись уже в раннем возрасте. Видя это, Зоил, дядя
Пифагора, решил отдать племянника учиться в школу Ферекида из Спроса, одного из семи
тогдашних греческих мудрецов, автора «Теогонии». Затем Пифагор поехал на
учебу в Египет. Каким образом он там оказался — неясно.
По одной из версий, ему в этом помог самосский тиран Поликрат, проявивший
себя как талантливый политик. Он ввел государственную чеканку, укрепил армию
и флот, а также развернул на острове широкие строительные работы. Тиран
оказался ценителем поэзии и искусства: при его дворе жил и творил
древнегреческий поэт Анакреон. Поэтому Поликрат оказал помощь подававшему
большие надежды юноше, обратившись с личной просьбой к египетскому фараону «Амасису»
(видимо, Яхмосу II) с тем, чтобы местные жрецы взялись за обучение Пифагора.
Существует и противоположное мнение. Согласно Ямвлиху, Пифагор в возрасте
около 18 лет бежал от тирании Поликрата в Милет, где его тепло встретили
философы Фалес и Анаксимандр, будто бы наслышанные о его талантах.
Убедившись, что юноша обладает множеством достоинств, Фалес посоветовал ему
поехать в Египет и сблизиться там с местными жрецами. Это, на его взгляд,
сделало бы Пифагора человеком, близким к богу и мудрейшим из людей. В свое
время сам Фалес прошел такую выучку и приобрел в Египте знания, сделавшие
его в глазах греков необыкновенно образованным человеком. Пифагор сначала
отправился в Финикию, где взялся за изучение местных религиозных таинств. Он
побывал в Сидоне, Тире и Библе, завязал знакомства с местными жрецами и,
добившись их доверия, участвовал во всех местных мистериях. Примерно за
четыре года он убедился,
что они происходили от священных обрядов Египта, и поэтому пожелал стать
участником более благородных и «чистых» египетских таинств.
Пифагор отправился в страну фараонов, выучил египетский язык и постепенно
сумел добиться своего: по словам Порфирия, «допустили его и к
жертвоприношениям, и к богослужениям, куда не допускался никто из
чужестранцев». По «Поликратовой» версии, жрецы из-за страха перед царем
сначала не хотели этого делать и возлагали на него тяжкие послушания,
которые Пифагор с готовностью выполнял и этим заслужил их доверие. Как бы то
ни было, любознательный грек «обошел все святилища с большим усердием и
желанием все тщательно осмотреть, вызывая удивление и симпатию у жрецов и
прорицателей, с которыми он общался, и ревностно всему учился, не пропуская
ни наставлений, рекомендуемых для обучения в это время, ни мужей, известных
своим знанием, ни обрядов, где-либо и когда-либо почитаемых. Он не оставил
без внимания ни одно место, где, по его мнению, он мог узнать что-нибудь
новое». В Египте именно жрецы были хранителями математических и
астрономических знаний, и потому такая учеба очень много дала Пифагору.
Его биографы отмечают, что Пифагор учился и у халдеев, то есть у жителей
Вавилона. Ямвлих, сообщая фантастическую датировку (грек пробыл в Вавилоне
якобы целых 12 лет), возможно, прав в главном. Пифагор, видимо, побывал там
и общался с местными жрецами — магами, овладев при их помощи «в совершенстве
наукой о числах, музыкой и другими предметами». К этим «другим предметам»
явно относилась астрология, именно в Вавилонии в VIII—VII веках до н. э.
приобретшая современный облик. Если это верно, то именно Пифагор познакомил
греков с этой наукой. Не исключено, что здесь он освоил и основы геометрии.
Во всяком случае, многочисленные глиняные таблички математического
содержания, найденные в Междуречье, позволяют думать, что свойства
прямоугольного треугольника, в том числе и «теорема Пифагора», были известны
в Вавилоне за тысячу лет до рождения знаменитого грека.
