Эдисон — непревзойденный
изобретатель. Ему были свойственны, с одной стороны, практичность, с другой
стороны, широта мышления. Это позволяло ему переключаться на вопросы,
совершенно не связанные с его любимой, казалось бы, электротехникой. Много
ли изобрел Эдисон? Количество полученных Эдисоном патентов — 1093! —
поражает воображение. Но если понимать изобретение как создание не
существовавших ранее вещей, то придется сделать вывод, что изобрел Эдисон не
так уж много. Гораздо чаще он лишь усовершенствовал уже имевшиеся изделия,
делая их пригодными для практического применения. Разбирая знаменитое
высказывание Эдисона: «Гений — это один процент вдохновения и девяносто
девять процентов пота», критики напирали на то, что вдохновение гения должно
рождать действительно новаторские идеи, а Эдисон обычно лишь развивал чужие
идеи. Изобретатель в таких случаях отвечал: «Ценность идеи определяется ее
полезностью».
22-летний Эдисон, только начинавший свой творческий путь, решил, что есть
смысл только в изобретениях, способных принести практическую пользу. Каждый
раз, создавая новое изделие, он открывал новую фирму, чтобы продавать свое
изобретение. Эдисон считал, что по-настоящему популярной среди людей
изобретенная вещь становится тогда, когда ее можно выпускать в больших
количествах фабричным способом. Для того чтобы получить пригодный для этого
продукт, он часто усовершенствовал чужие изобретения. При этом одни авторы
протестовали, но другие сами просили его об этом. Примером может служить
безымянный изобретатель пишущей машинки «Ремингтон», прототип которой имел
массу недостатков.
На самом деле, Эдисон изобрел не
только фонограф, лампу накаливания и киноаппарат. Он создал такие никак не
связанные, на первый взгляд, изделия, как железобетон и фанеру. Без них
невозможно представить современную строительную и мебельную промышленности.
Однако в действительности все изобретения Эдисона связаны единой цепью.
Изобретенная Эдисоном лампа накаливания пришла в каждый дом, куда было
проведено электричество. Возникла потребность в новых электростанциях, но
для их строительства — особенно гидростанций — понадобились новые материалы.
Обычный бетон для этого не подходил, и тогда Эдисон догадался усилить его
сеткой из железных прутьев. Для занятых на строительстве плотин рабочих
нужно было соорудить огромное количество временных бараков — и Эдисон
изобрел фанеру. Для медных электрических проводов нужна была изоляция, и он
начал изучать резину. Изобилие электрической энергии стало толчком для
бурного роста производства, и появилась потребность в скоростных
автомагистралях. По совету Эдисона их стали покрывать железобетоном. Так
замкнулась цепь, соединяющая совершенно разные вроде бы изобретения —
электрическую лампочку и автостраду.
Эта цепь изобретений стала
возможной из-за универсальности Эдисона, не склонного как-либо ограничивать
сферу своих интересов, его невероятного честолюбия и энергии. Как ни
парадоксально, ему очень помогла несистематичность его знаний: он ведь
формально не получил даже начального школьного образования. Давно замечено,
что ученые, имеющие глубокие познания в какой-то одной узкой области науки,
чаще всего мало интересуются даже смежными областями знания. При этом они
обыкновенно лишены способности придумывать что-то новое. Эдисон был избавлен
от этого недостатка. Он понимал, что свободный поиск невозможен без смелости
и готовности к неудачам. К ним Эдисон относился легко, говоря: «Я не
разочарован, поскольку каждая неудача — это тоже шаг вперед». Любая
ошибка становилась для Эдисона доказательством того, что существует иное —
лучшее — решение проблемы. Один успех приходится на девяносто девять неудач
— именно так считал «король изобретений».
